Аэрозоли в смутное время и атмосферные пылесосы: почему у России есть все шансы получить триллионные прибыли от глобального потепления

О том, как человечество может бороться с климатическим кризисом и почему  у России есть уникальный шанс стать лидером по извлечению углекислого газа из атмосферы, который сможет обеспечить триллиардные прибыли и обеспечить работой миллионы людей, вы узнаете из лекции представителя Министерства науки и высшего образования РФ по экологической и биологической безопасности, вице-президента компании Ctrl2Go Николая Дурманова.

Климатический хайп

По словам специалиста, хотя перманентно звучат заявления, что глобальное потепление приведет к климатической катастрофе и даже концу нашей цивилизации, в действительности, у научного сообщества, в отличие от политиков, пока нет однозначного ответа, как решить данную проблему. Единственное, в чем все безоговорочно согласны: что именно деятельность человека приводит к повышению концентрации углекислого газа, что, в свою очередь, ведет к повышению температуры на планете.  

«Нам ясно, что за время цивилизации люди отправили в атмосферу определенное количество углекислого газа и других газов, которые работают для нашей планеты как одеяло. Они не отпускают энергию, которая приходит на Землю из Солнца и, по идее, должна отражаться от нашей поверхности по большей части, но вот эти газы задерживают отраженную энергию и мы наблюдаем потепление, тут и спорить не о чем. За последние 200 лет концентрация углекислого газа у нас в атмосфере выросла в полтора раза. И когда мы смотрим, что это за газ такой, то с помощью всяких хитрых методов, радиоизотопных, мы понимаем – это тот самый газ, который мы вытащили или выкопали из-под земли. То есть, вопросов нет: в  повышении концентрации углеродного газа виновато человечество, это называется антропогенный выброс. Конечно, есть много людей, которые отрицают это явление, говорят, что это все вулканы или наклонение оси нашей планеты, такое бывает,  это изменение орбиты нашей планеты, но нет. Тут все ясно. Действительно, мы, люди, повышаем концентрацию углекислого газа, который немножечко греет нашу планету. И это немножечко может выразиться в два, три, четыре градуса к концу этого века. Плохо,  это, в общем, действительно плохо, с этим все ясно. Дальше начинаются вопросы, на которые у ученых пока нет ответа, зато есть ответы у политиков, экономистов. И вот этот глобальный земной климатический "хайп" - он как раз отличается интересной особенностью: ученые пока еще чешут голову и обмениваются версиями и гипотезам, а политикам все ясно», - отмечает Дурманов в разговоре со «Звездой».

Одной из главных проблем в борьбе с глобальным потеплением с научной точки зрения является то, что среди наиболее «популярных» вариантов решения проблемы - это призывы к отказу от добычи энергоносителей, таких как газ или уголь, и переходу к возобновляемым источникам энергии. Однако в реальности это никак не повлияет на скорость потепления температуры планеты.

«Дело в том, что, сокращая эмиссию, мы ни на секунду не замедляем глобальное потепление нашей планеты. Наша атмосфера очень инерционная. И тот газ, который в нее сейчас попадает, будет подогревать наших правнуков, если мы до них доживем. А нас сейчас греет газ, который попал в атмосферу 50 лет назад, поэтому, сокращая эмиссию, мы, в общем-то, не боремся с глобальным потеплением», - подчеркивает эксперт.

Газовая экзотика

Между тем, по словам Дурманова, на сегодняшний день у специалистов существует понимание, что для эффективной борьбы с глобальным потеплеем, необходимо, прежде всего, найти способ «вынуть» уже попавший в атмосферу углекислый газ. Предлагается огромное количество вариантов, от откровенно фантастических до экзотических.

«Хорошо, тогда нам нужно увеличивать поглощение углекислого газа и других газов из атмосферы, это называется технологией негативной эмиссии. То есть, нужно придумать что-нибудь, чтобы "вынимать" этот углекислый газ, который мы отправили в атмосферу, и в каком-то виде его задерживать. Есть такое умное слово - секвестировать, то есть утилизировать так, чтобы он шел обратно. Здесь есть много разных технологий. Есть фантастические, например: "а давайте удобрять океаны". Будем сыпать удобрения в океаны, и эти океаны будут зарастать водорослями. А водоросли поглощают углекислый газ, как многие другие живые организмы, растения. Проблема: если мы насыплем в океаны большое количество удобрений, то изменится химизм воды, могут изменяться другие важные параметры, может быть, изменится течение. А может быть, пойдет цепная реакция, которую мы потом не остановим, и наша планета будет холодать стремительно, потому что эти водоросли "вытащат" лишнего углекислого газа из атмосферы.

Есть экзотика, связанная с тем, что на Земле есть такие породы, которые поглощают углекислый газ. Нужно их выкапывать, измельчать и рассыпать по поверхности Земли, они будут поглощать углекислый газ, и будет благословенное похолодание. Примерно так много-много миллионов лет назад охладилась планета, когда субконтинент Индия столкнулся с Азией. И тогда-то место, которое мы сейчас знаем как Гималаи, было как раз составлено из этих самых пород. Поглотилось огромное количество углекислого газа, на планете было похолодание, вымирание и прочие другие неприятные вещи. В нашем случае все гораздо проще. Где мы найдем миллиарды тонн этих самых пород, как мы их будем выкапывать, размельчать, что с ними потом делать? Собирать и куда-то это везти. Куда?» - вопрошает  специалист.

Неудобные «пылесосы» для глобальной катастрофы

Футурологи и фантасты уже давно сошлись во мнении, что технологии поглощения углекислого газа будут самой большой индустрией, которую когда-либо человечество придумало за всю свою историю. В свою очередь, Дурманов  утверждает, что подобные технологии уже есть, в частности, концепция климатических «пылесосов», которые будут «высасывать» из атмосферы углекислый газ, а очищенный воздух отправлять обратно. Однако «вынуть» газ из атмосферы это лишь часть задачи, его необходимо утилизовать и здесь так же обнаруживается целый ряд проблем, как технических, так и экономических.

«Во-первых, эти огромные пылесосы, их надо произвести, их должно быть миллионы  штук, а производство тоже имеет свою энергетическую ценность. Из-за этого производства углекислый газ идет вверх, если посчитать баланс, неизвестно, где мы больше выделим газа или поглотим. Но главная проблема не в этом. А что потом делать с этим выделенным углекислым газом, хотя это дорогое удовольствие? Сейчас выделить из атмосферного кислорода тонну углерода – это примерно 400 – 600 долларов за тонну, огромные суммы, пока не по карману. Ну допустим, нам деваться будет некуда и придется деньги платить, триллионы долларов вся планета будет тратить на эти пылесосы, а куда мы этот газ денем, это же миллиарды тонн? Куда его везти, на чем его везти, откуда взять трубы для него? Многие говорят: "а идея - вот мы выкопали уголь, туда закачаем газ, старые скважины, которые пустые, туда закачаем углекислый газ". Номер не проходит, одна тонна угля или нефти дает 3 тонны углекислого газа, нам просто места не хватит. А кроме того, как туда возить? Это же огромная транспортная система, которая раз в 10 должна превышать по пропускной способности все то, что мы имеем сейчас на планете. Некоторые говорят: "надо это грузить на корабли и везти на самое глубокое место океана и там топить, чтобы углекислый газ подал на дно и больше нам не мешал, по крайней мере, в ближайшие 200 млн лет". Проблема: до этих кораблей нужно довезти эти миллиарды тонн. Хорошо, мы это обрушили на дно океана, а что там произошло? А вдруг он всплывет обратно, а вдруг изменится течение? Течения – это серьезно. Жизнь 4 млрд людей на планете зависит от этих самых течений. Знаменитые Эль-Ниньо, Ла-Нинья, циркумполярные течения, атлантические течения. Это все то, что приносит муссоны, пассаты, дождик, тепло, прохладу и кормит огромное количество людей, которые живут в тропиках и субтропиках. А если наши миллиарды тонн изменит всю эту циркуляцию? Это глобальная катастрофа, покруче чем эти 3-4 градуса в конце века», – рассуждает спецпредставитель Министерства науки и высшего образования РФ по экологической и биологической безопасности.

Глобальный эксперимент под названием «пандемия»

С наступлением пандемии коронавируса человечеству представилась возможность стать частью глобального эксперимента по снижению эмиссии парниковых газов. За полтора года, которые на планете бушует COVID-19, использование ископаемого топлива и промышленного производства упало. Казалось бы,  что температура планеты должна была снизиться, но этого не произошло.

«Да, действительно, мы меньше сожгли газа, угля, нефти. Но когда мы сжигаем все эту "красоту", у нас получается не только парниковый газ, но и аэрозоли. Такие мелкие капельки, мелкие частички, которые поднимаются высоко в атмосферу и там занимаются благим делом - они отражают солнечный свет, причем отражают его сейчас. И вот выяснилось, да мы меньше выпустили парниковых газов, но меньше выпустили вот этих маленьких "зеркалец", которые помогают остывать нашей планете. И выяснилось, что за время пандемии мы никак не замедлили глобальное потепление. Это называется парадокс Макферсона», - объясняет Дурманов. 

Конечно же, наиболее очевидным вариантом решения данной проблемы могла бы стать «искусственная» отправка аэрозолей в атмосферу, но и здесь обнаруживаются неувязки.

«В связи с этим возникла гениальная идея, а давайте производить эти самые аэрозоли, выпускать их в атмосферу, пусть они охлаждают нашу планету, проблема-то серьезная. А вдруг мы переохладим планету? История знает такие примеры. Даже на памяти человечества за последние 500-600 лет несколько раз огромные вулканы взрывались, в атмосферу попадали вот эти самые  аэрозоли, и на Земле в некоторых местах не было лета. Знаменитое смутное время, при царствовании Бориса Годунова: был голод, кошек ели, были революции, захваты интервентами. Это связано с тем, что в Индонезии взорвался вулкан и в России два года не было лета, потому что эта аэрозоль отразила лишний солнечный свет», - поясняет специалист.

«Зеленое» наследие предков

Хотя в борьбе с глобальным потеплением обнаруживается такое большое количество «подводных камней», в действительности все не так безнадежно. По мнению, специального представителя Министерства науки и высшего образования РФ по экологической и биологической безопасности, вице-президента компании Ctrl2Go Николая Дурманова, выход заключается в использовании технологий поглощения углекислого газа с помощью природных экосистем.

«Использование тех самых природоподобных систем поглощения углекислого газа с помощью растений – это серьезная тема. Какие растения? Ну, те же водоросли, но только без океанских масштабов, допустим, в прибрежной зоне. Леса, как известно, составляют огромную часть территории всей нашей планеты. Проблема в том, что леса-то находятся в балансе. Лес поглощает углекислоту, и лес же ее отправляет обратно, потому что он горит, он гниет, он падает. Микробы, которые живут в лесной почве, тоже любят произвести и метан, и углекислоту и другие еще более активные парниковые газы, например, закись азота. Выясняется, что не все леса могут поглощать. И в этой связи безмерный оптимизм многих россиян, что мы будем лидерами борьбы с потеплением только потому, что у нас 8 млн кв км лесов нуждается в некотором пересчете. Не так все просто, некоторые леса, особенно северные, они растут мало, всего три месяца в году, они не очень густые, не очень большие. В общем-то, они несильно поглощают углекислоту, а может быть, даже и  производят больше ее. Во всяком случае, есть еще один аспект, который нужно помнить. Если рядом лес и рядом тундра, то тундра отражает больше солнечного света, больше энергии – это называется альбедо (отражающая способность поверхности). Так вот, лес меньше отражает, он темненький.  Соответственно, лес может помогать нагревать особенно поверхностные слои, но не все так грустно. На нашей территории есть действительно замечательные леса, и не только леса, и луга, и поля, и пастбища, и прибрежные зоны, и особенно болото, которые, действительно, поглощают углекислый газ. Другое дело, что это поглощение опять-таки нужно понимать как баланс, что-то поглотили, что-то произвели. Например, болото производит метан, растительность на болоте поглощает углекислоту. Если все это померить, то выяснится, что многие болота действительно поглощают углекислоту. Многие леса, особенно молодые леса, которые не горят, не болеют, тоже поглощают углекислоту», - объясняет эксперт.

В подобной ретроспективе Россия оказывается уникальной страной-мировым лидером не только по количеству лесов, но и по количеству так называемых земель,  выведенных из хозяйственного оборота, которые также способны активно поглощать углекислоту, без «побочных» эффектов.

«Спасибо нашим героическим предкам, уж чего- чего, а территорий, особенно заросших лесом, у нас хватает. И в этой связи есть одна уникальная особенность, о которой мало говорят. Это земли, которые когда-то возделывались, а потом забросились, лет 30 назад, после распада Советского Союза, это называется заброшенные сельхоз земли или земли, выведенные из хозяйственного оборота. На них вырос лес, на них выросли кустарники. И вот это активно поглощает углекислоту. И у нас таких земель полторы или две Франции. Ни одна другая страна в мире не может похвастаться такой красотой. И вот если мы на этих землях развернем  так  называемую секвестрационную карбоновую индустрию, наделаем специальных карбоновых ферм. По всем подсчетам, не только по нашим, и по не нашим подсчетам, это может дать нашей родине денег больше раза в три, чем торговля оружием или сельскохозяйственной продукцией. То есть перед нами действительно уникальный и золотой шанс, который мы должны использовать, и, собственно, для этого есть все предпосылки», - подчеркивает Дурманов.

Деньги из «воздуха» тоже любят счет

Хотя Россия обладает всем необходимым для успешной и экономически выгодной борьбы с глобальным потеплением и снижением эмиссии парниковых газов, для успешной монетизации данного процесса статистические данные и способы подсчета оказываются чрезвычайно важны.

«Считать же можно по-разному, а вот смотришь: посчитали - польские леса дают 20 тонн CO2 на гектар поглощения, а вот псковские леса одну тонну. Как так? Они похожи, это одна климатическая зона. Финские болота, ох как они поглощают CO2, а Карельские почему-то не поглощают, в чем причина? А причина не в лесах и не в болотах, а в том, кто считает. Как говорил товарищ Сталин: "неважно как голосуют, важно как считают". И вот в этой связи нам нужно самим уметь считать, иначе нам такого насчитают, что мы будем платить гигантские штрафы, гигантские налоги, вывозя нашу продукцию в те страны, которые ведут так называемую трансграничное углеродное регулирование, то, чем сейчас очень активно занимается Европа. И мы должны научиться все это считать», - разъясняет специалист.

Для подобных целей в настоящее время министерство науки и высшего образования, а также многие другие министерства объявили программу создания по всей территории нашей страны карбоновых полигонов. По словам Дурманова, это места, где мы сможем учиться вести подобные подсчеты, причем так считать, чтобы это было неоспоримо, чтобы никто не отмахнулся от этих цифр.

«А как считают это самое поглощение CO2? Ну, во-первых, высаживается десант ученых, которые внизу измеряют каждую пылинку, травинку, измеряют диаметр растений, берут пробы почвы, в общем, работают внизу. Кроме того, мы смотрим верхние данные - со спутника. Потому что спутники со всеми их радарами, лидарами, мультиспектральными, гиперспектральными, термальными камерами очень много видят, что происходит на нашей планете. У нас есть дроны, которые как бы средний этаж. И вот весь этот огромный массив информации с помощью искусственного интеллекта обрабатывается, и мы можем посчитать, какой же углеродный баланс нашей территории вот этого места, вот этого места, этих пастбищ, этих лесов, этих болот, этих рек, потому что мы до сих пор толком не знаем, что же является главной причиной нашей эмиссии. Многие говорят, это, конечно, энергетика. Не факт, что это так. Может быть, сельское хозяйство, потому что считается, что около 30% всей эмиссии - это сельское хозяйство. А если посчитать потери сельскохозяйственной продукции на пути от грядки к полке, то, может быть, и вся половина всей мировой эмиссии -  это сельское хозяйство. Но это же надо посчитать, это надо увидеть. Этим занимаются карбоновые полигоны. И этих карбоновых полигонов будет много, много десятков, а может быть и много сотен, потому что кроме лесов есть еще сельское хозяйство. Вот оказывается, если мы сельское хозяйство немножко изменим, немножко подкрутим, то получится регенеративное или восстановительное сельское хозяйство, которое занимается не только тем, что производится кукуруза, лен, хлопок, картошка, но и возвращается в почву углерод, который там был всегда. Вот во времена неолита, 10 тыс. лет назад в нашей почве было в два раза больше углерода, вообще в почве в три раза больше углерода, чем в атмосфере. И вот люди занимались тем, что отправляют углерод из почвы в атмосферу. Вот сельское хозяйство, новое сельское хозяйство должно возвратить этот углерод, тем самым во многом проблема глобального потепления если не будет решена радикально, потому что у этих экосистем есть некий редел поглощения, но, во всяком случае, замедлится лет на 50, а там что-нибудь придумаем. 

В России сейчас эти полигоны заработали, а вокруг каждого полигона заработали карбоновые фермы, вот эти самые предприятия, вот этой новой индустрии, про которую говорят, что пройдет лет 10 и она будет давать столько триллионов прибыли, что никакая нефтегазовая индустрия и рядом не стояла. И в этой связи получается, что глобальное потепление дает нашей родине уникальный шанс. Да, мы сейчас лидеры по энергетике, что не мешает нам стать параллельно лидерами по извлечению этого самого углекислого газа из атмосферы, по монетизации этого дела и по обеспечению работы миллионам  людей. Справедливости ради нужно сказать, что этим занимаются многие страны.

Сейчас на орбите болтается штук 10 спутников, которые меряют метан, меряют CO2, тысячи людей работают на земле и измеряют этот самый углеродный баланс, это важное дело. Потому что наступает цивилизация заплаток, экономии, снижения потребления. И нам нужно сейчас кардинально все пересчитать. В этой связи с некоторой долей паники, пишет The Washington Post, слушайте, что получается, весь мир боится глобального потепления, а для России это уникальный шанс  стать реальной супердержавой, потому что мы поглотим миллиарды тонн углекислого газа и заработаем деньги? Кроме того, глобальное потепление поможет нам немножко освободить землю от вечной мерзлоты, и там можно будет заниматься этими самыми климатическими проектами. Ну, как они там говорят: "win-win", куда ни кинь всюду победа», - заключает Дурманов.

Мнение, выраженное в данном материале, является авторским и может не совпадать с мнением редакции.